«Виктор Петрович Дубынин настоящий, с большой буквы Герой. Он Герой народный, не назначенный «сверху», а рожденный самой жизнью.»
«Присутствие генерала Дубынина делает любого человека лучше, смелее, честнее. Даже если он присутствует только в нашей памяти.».
«Переиначивая известную поговорку, можно сказать, что друзья познаются в бою. Виктор Петрович Дубынин – из тех, на кого можно было положиться в бою. Он был исключительно смелым генералом».
«Мы уважали его за храбрость, за то, что не отсиживался в штабе, около телефонных аппаратов, а был настоящим боевым генералом. Виктор Петрович много операций брал на себя – сам отправлялся непосредственно в район боевых действий. Оттуда, порой под пулями, он руководил войсками, держа руку на пульсе событий, блестяще владея боевой обстановкой».
«Он всегда общался с подчиненными без нагрузок на голосовые связки. И на его доброжелательность люди отзывались дружеским‚ искренним расположением к нему. Я всегда вспоминаю о Дубынине как о ярчайшей личности в нашей военной истории».
«Всегда считал, что слова А. Твардовского: «Города сдают солдаты, генералы их берут» это, конечно, ирония по адресу отцов-командиров. Дубынин же заставил меня пересмотреть эти представления».
«Это был исключительно ответственный человек. Равного ему по профессиональным качествам тогда просто не было. Он выделялся сдержанностью, меткостью высказываний и глубоким смыслом почти каждой произнесенной фразы. Дубынин не любил пустых слов и высокопарностей, но при этом был настоящим интеллигентом и даже отчасти философом».
«Это был человек с ранимой душой и железными нервами. Он никогда не срывался, но не многие знали, какой ценой это ему давалось. Его потрясающая выдержка удивляла всех окружающих. Но что творилось у него внутри, этого мы никогда не узнаем. Сгорел человек…».
«...в небесно-голубых есенинских глазах Дубынина искрилось чувство выполненного долга, светились огоньки гордости за наших «сынков», давших прикурить противнику, и немного за себя и своих штабников‚ сумевших перехитрить «духов».
«Я участвовал во всех боевых действиях, которыми руководил Виктор Петрович. И не уставал удивляться не только тому, как он руководил операциями, но и тому, как тщательно анализировал прошедшие бои, искал плюсы и минусы своих решений, умел извлекать уроки, как из удач, так и из промахов. Опыт каждого боя не пропадал даром».
«Человечность и порядочность были главными качествами Дубынина. Казалось бы, годы, проведенные в армии на высоких руководящих постах, горький афганский опыт должны были приучить генерала воспринимать войну как должное. Приучить к неизбежности, неотвратимости потерь. С Виктором Петровичем этого не произошло. Хладнокровный в любой ситуации, он был непреклонен и даже жесток, когда речь шла о спасении жизни наших боевых товарищей, независимо от того, генеральские или солдатские погоны носили они на плечах».
«Он был командующим воюющей армии. И это все объясняет. Говорят: нет такой должности хороший человек. Но Дубынин был как раз хорошим человеком на генеральской должности. Его и уважали, и побаивались, и любили. Он достоин того, чтобы о нем помнили, чтобы на его примере учились жить и руководить людьми».
«О Дубынине все – от солдат, сержантов, младших офицеров и до генералов говорили исключительно хорошо. О нем шла молва как об очень порядочном военачальнике и благородном человеке. С ним не боялись идти в бой, потому что он всегда контролировал обстановку, не совершал непродуманных действий. И относился к подчиненным исключительно заботливо. Он принимал все возможные меры для того, чтобы люди, участвующие в боях, остались живы, и предпочитал рисковать своей собственной жизнью, чем подвергать неоправданной опасности жизнь других людей».
«Он не был роботом, такой военной машиной, совсем нет. Хладнокровие удивительно сочеталось в нем с умением глубоко сочувствовать людям, переживать за них».
«Я был на его Родине. Это село Рига, которое находится между Курганом и Челябинском. Там как-то особенно почувствовал на фоне прекрасной местности, что Виктор Петрович впитал с рождения эту красоту. Он всегда думал о том, что эта красота не вечна, что она всегда требует какой-то защиты. Это состояние необходимости защиты в нем было с момента рождения и до последнего дня его жизни».
«...когда Виктора Петровича не стало, я испытал такое чувство опустошения, как будто потерял очень близкого человека. Среди нас, служивших в Афганистане, он был лучшим. И как профессионал, и как человек...»
«Это не кабинетный командарм. Он всегда был вместе со своими солдатами и офицерами. Ни одного дня не было, чтобы он не был в каком-нибудь полку, в части, в подразделении, на заставе. Его день был насыщен живой работой – оказанием реальной помощи».
«...Виктор Петрович до последнего момента своей жизни оставался на боевом посту, служа примером беззаветной преданности Родине, солдатскому долгу, долгу военного руководителя высшего стратегического уровня…».
«На жизненном пути Виктора Петровича Дубынина не было случайных взлетов. Он всего добивался неустанным кропотливым ежедневным трудом.
Это был русский офицер, подвижник, посвятивший всего себя службе Родине. Судьба этого замечательного человека служит ярким примером того, как надо любить свое дело и служить своему народу и Отечеству…».
«Помню, какое ликование было в войсках, когда Виктора Петровича назначили начальником Генерального Штаба Вооруженных Сил России. Знакомые офицеры звонили и с нескрываемым восторгом сообщали, что «их Дубынина» назначили на такой высокий пост. Они откровенно гордились своим командующим».
«Я благодарен судьбе за то, что служил и дружил с Дубыниным. Это был редкий профессионал. Настоящих общевойсковых командиров можно пересчитать по пальцам, и Дубынин был первый среди них».
«У меня много друзей-«афганцев». И Валерий Востротин, и Руслан Аушев, каждый из них уникальная, замечательная личность. Но уверен, что никого не обижу, если скажу: Дубынин был на голову выше всех остальных. Я – врач, и не берусь оценивать его как стратега и военачальника. Но по человеческим качествам, по степени порядочности он был исключительной личностью».
«Такие командиры, как Виктор Петрович, рождаются раз в сто лет. Я ведь прекрасно понимал: на моем месте, на посту министра, конечно, должен был быть Дубынин...».
«Дубынин выделялся из общего ряда организаторскими способностями. глубоким знанием военного дела. Отличался он и исключительной порядочностью. Умел слиться с коллективом, но вместе с тем оставаться лидером. Таким и должен быть командир».
«Виктор Петрович Дубынин был лучшим и наиболее талантливым командующим из числа военачальников. прошедших афганскую войну. Полагаю, он был и лучшим из начальников Генерального штаба за всю постсоветскую историю. Он действительно внес большой вклад в развитие военного дела в нашей стране».
«…Виктор Петрович удивительно светлым был человеком. И сам относился к людям с огромным уважением и любовью, и люди отвечали ему тем же. Я стараюсь жить так же. Может быть, не всегда такому уровню соответствую, но стремлюсь быть таким, как Дубынин...».
«Вспоминаю о нем с гордостью за русскую армию. Он был чем-то похож на Жукова: тот же стиль, тот же почерк… и так же как Жукову ему довелось принять армию в крайне тяжелом состоянии, но независимо от всех объективных трудностей того времени, Генеральный Штаб под его началом дал новый импульс для жизни наших Вооруженных сил».
«У него всегда и все получалось. Где бы он ни появлялся, какую бы должность ни занимал, у него всегда начинал прекрасно работать коллектив. Никаких интриг и чисток, никакой подковерной борьбы. Всегда говорил: то, что было сделано, это хорошо, но мы с вами обязаны сделать еще лучше».
«Это был умный, глубоко мыслящий, талантливый генерал. И спасибо ему за то, что он успел сделать».
«Настоящий командир – не тот, кто хватает тебя за руки в разгар боя, а тот, кто доверяет тебе. Мешать никому не надо. А просят помощи – помоги. Этому я научился у Дубынина».
«В Афганистане его не называли ни генерал, ни командующий, просто – Дубынин. Эта фамилия была, как синоним успеха».
«Я иногда пытаюсь проецировать то, с чем столкнулся Виктор Петрович, приняв должность Начальника Генерального Штаба… трудно представить раздел Советской Армии, полный нигилизм общественного мнения, в котором четко звучало «у России нет врагов» и стоял вопрос «нужна ли России армия?».
«Виктор Петрович Дубынин был настоящей находкой, подарком для наших Вооруженных сил. Он надел военную форму уже будучи готовым к этой тяжелой жизни. Он был словно создан для нее. Дубынин был редким самородком... не знаю, есть ли сегодня такие генералы в российской армии?»
«Он был подарком для наших Вооруженных сил. Если речь шла о принципах, о судьбе порученного ему дела, о жизни людей, Дубынин был непреклонен».
«Такое впечатление, что он до этого уже где-то был в такой ситуации. Он все знал. Он раскрылся. Он, действительно, был самородком. Я смотрел на него и любовался».
«Он сам лично все смотрел не слушал, что ему докладывают, а сам лично вникал в обстановку и после этого принимал решение. Именно поэтому результаты операций были всегда с высоким качеством».
«Виктор Петрович был сильной личностью, одним из тех людей, которые себя жалеть не умеют. Интересы Вооруженных сил, государственные интересы всегда были для него выше собственных…».
«Проходят годы, быстро летит время. Многое меняется в жизни. Но все, что связано с Виктором Петровичем, для нас свято и незыблемо. Он всегда с нами. Такого командира, человека забыть невозможно...».
«Он был абсолютно бесстрашным человеком. Сначала проверял дорогу сам, только потом отправлял по ней караваны или посылал бойцов. Сам поднимался на вертолете над районом боевых действий, чтобы оценить обстановку и принять решение».
«Он всегда перед началом боевых действий доходил до таких, казалось бы, низов, разбираясь в таких мелочах, и никогда не начинал боевые действия любого плана пока сам лично не разобрался в ситуации.